САЙТ — Главная страница.
«Масштабные творения»
6 файлов
ФАНФИК
10.12.2018 —
11.01.2019
Посл.
загруз. 18.02.3024
Посвящается внуку
Георгию Пчелинцеву
«Сказка Пушкина» 113 стр.
CKA3 PUSKINA
Предисловие
Содержание «сказки-фанфика»
Часть I. Отец и сын
Часть II. Мать и дочь
Часть III. Царь Дадон
Часть IV. Царевна спасана!
Часть V. У семи богатырей
Часть VI. Коварный план
Часть VII. Похороны царевны
Часть VIII. Князь Гвидон
Часть IX. Королевич Елисей
Часть X. Семья Гвидона
Эпилог
Список файлов сайта (160; гиперссылки)
-------------------------------------------------------------
На Кавказе есть гора,
в ней глубокая нора;
рукопись, в глубокой щели,
я давно нашёл в пещере.
Там осколки хрусталя
подсказали мне, моля,
прочитать без промедленья
вариант А.С. творенья;
что не выдумал всё он,
и случилось всё при нём.
Я осколок взял хрустальный:
факт истории той тайной.
И решил публиковать,
чтоб и этой сказке дать
жизнь достойную Поэта.
Не забыв себя при этом.
Помолясь
тихонько богу,
Я отправился в дорогу.
Негде, в тридевятом царстве,
В тридесятом государстве…
Жил-был славный царь Дадон.
Не для всех был грозен он.
Поварихи и ткачихи,
Сватьи, бабы из Барвихи,
Осаждали молодца,
Ожидая всё ж венца.
«Но всему же есть граница!»
Страх и шум во всей столице!
Инда плакал царь Дадон
–
Дал отпор со всех сторон:
Царь один гуляет смело
По столице. Вечерело.
А наш славный царь Дадон?
Моцион, вишь, любит он.
Всё ж приглядывал девицу –
Предложить ей стать царицей…
Царь не плакал, не икал,
И нашёл все ж, что искал.
Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком.
«Кабы я была царица,–
Говорит одна девица,–
То на весь крещеный мир
Приготовила б я пир».
«Кабы я была царица,–
Говорит ее сестрица,-
То на весь бы мир одна
Наткала я полотна».
«Кабы я была царица,–
Третья молвила сестрица,–
Я б для батюшки-царя
Родила богатыря».
Только вымолвить успела,
Дверь тихонько заскрипела,
И в светлицу входит царь,
Стороны той государь.
Во все время разговора
Он стоял позадь забора;
Речь последней по всему
Полюбилася ему:
Говорит еще девица,–
«И зачем ему жениться?»
Хи-хи-хи! да ха-ха-ха!
Не боится, знать, греха.
«Чтоб концы своих владений
Охранять от нападений!»
В сени вышел царь-отец.
Все пустились во дворец.
Как пред солнцем птица ночи,
Царь умолк, ей глядя в очи…
Видно было по всему
В сердце врезалось ему.
Та за стол его сажала,
Всяким яством угощала;
Уложила отдыхать
На парчовую кровать.
Говорит Дадон,
зевая: —
«А?.. Кто там?.. беда какая?»
Царь недолго собирался:
В тот же вечер обвенчался,
И на весь честной он мир
Закатить решил вдруг пир.
В кухне злится повариха,
Плачет у станка ткачиха –
И завидуют оне
Государевой жене.
«Вы ж, голубушки-сестрицы,
Выбирайтесь из светлицы –
Поезжайте вслед за мной,
Вслед за мной и за сестрой.
Будь одна из вас ткачиха,
А другая повариха».
И прислуживайте мне
И царице… Бишь, сестре.
Не забудьте Бабариху
–
Сватью – бабу из Барвихи.
Вижу, что она мастак
Сватать девиц за пятак».
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- -
И с женою молодой
Царь отправился домой.
Перед ним молва бежала,
Быль и небыль разглашала.
Под столицей, близ ворот,
С шумом встретил их народ,
Все бегут за колесницей,
За Дадоном
и царицей.
В те поры война была.
Хоть звана и не была.
Царь Дадон,
с женой простяся,
На добра коня садяся,
Ей наказывал себя
Поберечь, его любя.
А царица молодая,
Дела вдаль не отлагая,
Добродушна, весела,
С первой ночи понесла.
Между тем, как он далеко
Бьется долго и жестоко,
Наступает срок родин;
Сына бог им дал в аршин!
И царица над ребенком,
Как орлица над орленком;
Шлет с письмом она гонца,
Чтоб обрадовать отца…
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - - - -
Рано утром гость желанный,
День и ночь так долго жданный,
Издалеча наконец
Воротился царь-отец.
Обнимает он царицу,
И сынка, и молодицу…
– Как! – и дух в нем занялся,
Царь слезами залился.
Околдован, восхищён,
Пировал у ней Дадон
–
Инда забывал и сон –
«Что за чудо?» – мыслит он.
Чуду царь Дадон
дивится,
Тоько сватья злится, злится:
Ведь растет ребенок там
Не по дням, а по часам…
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - - -
А ткачиха с поварихой,
С сватьей (бабой из Барвихи)
Злыми жабами глядят,
Извести его хотят.
Вот царевич подползает
и на лавку залезает.
У окна Гвидон
сидит,
Молча на море глядит:
Не шумит оно, не хлещет,
Лишь едва-едва трепещет…
Вдруг в лазоревой дали
Показались корабли!
Сын на ножки поднялся,
Царь слезами залился.
По равнинам Окияна
Едет шлюп царя Салтана.
На знакомом берегу
Чудо видят наяву:
Корабельщики дивятся,
На кораблике толпятся,
Удивляются оне
«Незнакомой» стороне.
Город новый златоглавый,
Пристань с крепкою заставой.
Пушки с пристани палят,
Кораблю пристать велят.
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - -
Вот на берег вышли гости;
Царь Дадон
зовет их в гости.
Их он кормит и поит
И ответ держать велит:
«Чем вы, гости, торг ведете
И куда теперь плывете?»
Видят: весь сияя в злате,
Царь Дадон
сидит в палате.
Корабельщики в ответ:
«Мы объехали весь свет,
Торговали соболями,
Чорно-бурыми лисами;
А теперь нам вышел срок,
Едем прямо на восток…»
Царь им вымолвил тогда:
«Добрый путь вам, господа!
«Чем же всё же, торг ведете?
Героин?! Куда ж везёте?» 19.12.2018
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - -
На него жена взглянула,
Тяжелешенько вздохнула,
Восхищенья не снесла,
И к обедне умерла.
Снег валится на поля,
Вся белешенька земля.
Долго царь был неутешен,
Но как быть? и он был грешен;
Год прошел как сон пустой,
Царь женился на другой.
Да! такая есть девица:
Шамаханская царица,
Вся сияя как заря,
Тихо встретила царя.
«Здравствуй, красная девица,–
Говорит он,– будь царица
И роди богатыря
Мне к исходу сентября».
.
И она перед Дадоном
Улыбнулась – и с поклоном
Его за руку взяла
И в шатер свой увела.
Стол уже накрытли
слуги
За шатром – свои услуги…
Царь Дадон
за пир честной
Сел с царицей молодой.
А потом честные гости
На кровать слоновой кости
Подложили
молодым –
Всю… оставили одним.
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - -
Правду молвить, молодица
Уж и впрямь была царица:
Высока, стройна, бела,
И умом и всем взяла;
Но зато горда, ломлива,
Своенравна и ревнива.
Ей в приданое дано
Было… зеркальце одно?
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - -
Царь с царицею простился,
В путь-дорогу снарядился,
И царица у окна
Села ждать его одна.
Ждет-пождет с утра до ночи,
Смотрит в поле, инда очи
Разболелись глядючи
С белой зори до ночи…
Девять месяцев проходит,
С поля глаз она не сводит.
Вот в сочельник в самый, в ночь
Бог дает царице дочь.
(– Мать брюхатая сидела
Да на снег лишь и глядела:
Вишь какая подросла!
И не диво, что бела)…
Рано утром гость желанный,
День и ночь так долго жданный,
Издалеча наконец
Воротился царь-отец.
Свойство зеркальце имело:
Говорить оно умело.
Гордо в зеркальце глядясь.
И вертеться подбочась,
С ним приветливо шутила
И, красуясь, говорила:
«Свет мой, зеркальце! скажи
Да всю правду доложи:
Я ль на свете всех милее,
Всех румяней и белее?»
И ей зеркальце в ответ:
«Ты, конечно, спору нет;
Ты, царица, всех милее,
Всех румяней и белее».
И царица хохотать,
И плечами пожимать,
И подмигивать глазами,
И прищелкивать перстами.
Привздохнув,
произнесла:
«Как
же долго я
росла!»
Но царевна молодая,
Тихомолком расцветая,
Между тем росла, росла,
Поднялась – и расцвела.
А сама-то величава,
Выступает, будто пава,
Под косой луна блестит,
А во лбу звезда горит:
Белолица, черноброва,
Нраву кроткого такого.
И жених сыскался ей:
Королевич Елисей!
Сват приехал, царь дал слово,
А приданое готово:
Семь торговых городов
Да сто сорок теремов.
«А царевна все ж милее,
Все ж румяней и белее».
На девичник собираясь,
Вот царица, наряжаясь
Перед зеркальцем своим,
Перемолвилася с ним:
«Я ль, скажи мне, всех милее,
Всех румяней и белее?»
Что же зеркальце в ответ?
«Ты прекрасна, спору нет;
Ну, а дочка всё ж милее,
Всех румяней и белее».
Как царица отпрыгнет,
Да как ручку замахнет,
Да по зеркальцу как хлопнет,
Каблучком-то как притопнет!..
«Ах ты, мерзкое стекло!
Это врешь ты мне на зло.
Как тягаться ей со мною?
Я в ней дурь-то успокою.
Но скажи: как можно ей
Быть во всем меня милей?
Признавайся: всех я краше.
Обойди все царство наше,
Хоть весь мир; мне ровной нет.
Так ли?» Зеркальце в ответ:
«А царевна все ж милее,
Все ж румяней и белее».
Делать нечего. Она,
Черной зависти полна…
Изображу ль в картине верной:
Черт ли сладит с бабой гневной?
Бросив зеркальце под лавку,
Позвала к себе Чернавку
И наказывает ей,
Сенной девушке своей:
«Пусть ткачиха с поварихой
С сватьей-бабой из Барвихи
Пишут грамоту: «С мольбой,
Чтоб, связав ее, живой,
Царь велит своим боярам,
Времени не тратя даром,
От царицы тот приплод
Тайно бросить в бездну вод».
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - -
Делать нечего: бояре,
Потужив о государе
И царевне молодой,
В спальню к ней пришли толпой.
Объявили царску
волю –
Ей, царевне, злую долю,
Прочитали вслух указ
И царевну в тот же час
В бочку с сытой посадили,
Засмолили, покатили
И пустили в Окиян
–
Так велел-де царь им сам.
«Что? – сказала ей царица, –
Где красавица девица?»
И молва трезвонить стала:
Дочка царская пропала!
Тужит бедный царь по ней.
Королевич Елисей,
Помолясь усердно богу,
Отправляется в дорогу
За красавицей душой,
За невестой молодой.
Тут соседи беспокоить
Стали старого царя,
Страшный вред ему творя
Царь завыл: «Ох дети, дети!
Горе мне! попалась в сети»
Опечаленный Дадон
Кличет сына. «Ах, Гвидон!
Наша младшая, царевна,
Видно, не избегла плена.
Должен ты сестре помочь.
Самому мне уж невмочь».
Все завыли за Дадоном,
Застонали тяжким стоном:
«Должен был ты содержать
Многочисленную рать».
Вот Гвидон,
с отцом простяся,
На добра коня садяся,
Едет прямо на восток, –
Сам не зная, будет ль прок.
Он один теперь на воле;
Видит дуб в широком поле;
Ломит он у дуба сук
И в тугой сгибает лук,
Со креста снурок
шелковый
Натянул на лук дубовый,
Тонку тросточку сломил,
Стрелкой легкой завострил
Едет он на край долины
У моря искать дичины…
Он подумал: добрый ужин
Был бы мне, однако, нужен…
Петушок с высокой спицы
Стал стеречь его границы.
Чтоб покой себе устроить,
Рать свою решил утроить, –
Царь под старость захотел
Отдохнуть от ратных дел.
Чтоб не жизнь в такой тревоге!
Вот он с просьбой о помоге
Обратился к мудрецу,
Звездочету и скопцу.
Шлет за ним гонца с поклоном.
Вот мудрец перед Дадоном
Стал и вынул из мешка
Золотого петушка.
«Посади ты эту птицу, –
Молвил он царю, – на спицу;
Петушок мой золотой
Будет верный сторож твой:
Коль кругом всё будет мирно,
Так сидеть он будет смирно;
Но лишь чуть со стороны
Ожидать тебе войны,
Иль набега силы бранной,
Иль другой беды незваной,
Вмиг тогда мой петушок
Приподымет гребешок,
Закричит и встрепенется
И в то место обернется».
Царь скопца благодарит,
Горы золота сулит.
«За такое одолженье, –
Говорит он в восхищенье, –
Волю первую твою
Я исполню, как мою».
Ветер
на море гуляет
Волны ветер подгоняет.
В синем небе звезды блещут,
В синем море волны хлещут;
Туча по небу идет,
Бочка по морю плывет.
Словно горькое виденье,
Плачет, бьется в ней царевна:
«Меньше будет ей терпеть,
Легче будет умереть?!»
День прошел – царевна вопит,
Как дитя волну торопит:
«Ты, волна моя, волна!
Ты гульлива
и вольна;
Плещешь ты, куда захочешь,
Ты морские камни точишь,
Топишь берег ты земли,
Подымаешь корабли –
Не губи мою ты душу:
Выплесни ты нас на сушу!»
И послушалась волна:
Тут же на берег она
Бочку вынесла легонько
И отхлынула тихонько.
Да! царевна спасена;
Землю чувствует она.
Но из бочки кто же вынет?
Бог неужто вдруг покинет?
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря!
В свете есть такое диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Разольется в шумном беге,
И очутятся на бреге
Тридцать три богатыря,
В чешуе златой горя
Все красавцы удалые,
Великаны молодые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор.
С ними из моря выходит
И попарно их выводит,
Чтобы берег тот хранить
И дозором обходить.
К бочке лишь подходит он,
Вот и слышит будто стон...
«Что поделать?» - молвил он,
Вышиб дно. И… вышла
вон!
«А теперь пора нам в море;
Так увидимся мы вскоре,
Тяжек воздух нам земли».
Все потом «домой» ушли.
Море
синее кругом,
Дуб зеленый над холмом.
И невеста молодая,
Вдоль по берегу блуждая,
Между тем все шла да шла
И на терем набрела.
Ей на встречу пес, залая,
Прибежал и смолк, играя;
В ворота вошла она,
На подворье тишина.
Пес бежит за ней, ласкаясь,
А царевна, подбираясь,
Поднялася на крыльцо
И взялася
за кольцо;
Дверь тихонько отворилась,
И царевна очутилась
В светлой горнице; кругом
Лавки, крытые ковром,
Под святыми стол дубовый,
Печь с лежанкой изразцовой.
Видит девица, что тут
Люди добрые живут;
Знать, не будет ей обидно!
Никого меж тем не видно.
Дом царевна обошла,
Все порядком убрала,
Засветила богу свечку,
Затопила жарко печку,
На полати взобралась
И тихонько улеглась.
Голод был всегда не теткой,
А скорее просто плеткой.
Час обеда приближался,
Топот по двору раздался:
Входят семь богатырей,
Семь румяных усачей.
Старший молвил: «Что за диво!
Все так чисто и красиво.
Кто-то терем прибирал
Да хозяев поджидал.
Кто же? Выдь
и покажися,
С нами честно подружися.
Коль ты старый человек,
Дядей будешь нам навек.
Коли парень ты румяный,
Братец будешь нам названый.
Коль старушка, будь нам мать,
Так и станем величать.
Коли красная девица,
Будь нам милая сестрица»
И царевна к ним сошла,
Честь хозяям
отдала,
В пояс низко поклонилась;
Закрасневшись, извинилась
Что-де в гости к ним зашла,
Хоть звана и не была.
Вмиг по речи те спознали,
Что царевну принимали;
Усадили в уголок,
Подносили пирожок;
Рюмку полну
наливали,
На подносе подавали.
От зеленого вина
Отрекалася она;
Пирожок лишь разломила,
Да кусочек прикусила,
И с дороги отдыхать
Отпросилась на кровать.
Отвели они девицу
Вверх во светлую светлицу
И оставили одну,
Отходящую ко сну.
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - - -
День за днем идет, мелькая,
А царевна молодая
Все в лесу, не скучно ей
У семи богатырей.
Перед утренней зарею
Братья дружною толпою
Выезжают погулять,
Серых уток пострелять,
Руку правую потешить,
Сорочина в поле спешить,
А хозяюшкой она
В терему меж тем одна;
Им она не прекословит
Приберет и приготовит.
Не перечут
ей они.
Так идут за днями дни.
«Но я другому отдана,
и буду век ему верна».
Братья милую девицу
Полюбили. К ней в светлицу
Раз, лишь только рассвело,
Всех их семеро вошло.
Старший молвил ей: «Девица,
Знаешь: всем ты нам сестрица,
Всех нас семеро, тебя
Все мы любим, за себя
Взять тебя мы все бы ради,
Да нельзя, так бога ради
Помири нас как-нибудь:
Одному женою будь,
Прочим ласковой сестрою.
Что ж качаешь головою?
Аль отказываешь нам?
Аль товар не по купцам?»
«Ой вы, молодцы честные,
Братцы вы мои родные, —
Им царевна говорит, —
Коли лгу, пусть бог велит
Не сойти живой мне с места.
Как мне быть? ведь я невеста.
Для меня вы все равны,
Все удалы, все умны,
Всех я вас люблю сердечно;
Но другому я навечно
Отдана. Мне всех милей
Королевич Елисей».
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - - -
Братья молча постояли
Да в затылке почесали.
«Спрос не грех. Прости ты нас, –
Старший молвил поклонясь,
–
Коли так, не заикнуся
Уж о том». – «Я не сержуся, –
Тихо молвила она, –
И отказ мой не вина».
Женихи ей поклонились,
Потихоньку удалились,
И согласно все опять
Стали жить да поживать.
Вот проходит восемь дней,
о царевне нет вестей…
Между тем царица злая,
Про царевну вспоминая,
Не могла простить ее,
А на зеркальце свое
Долго дулась и сердилась;
Наконец об нем хватилась
И пошла за ним, и, сев
Перед ним, забыла гнев,
Красоваться снова стала
И с улыбкою сказала:
«Здравствуй, зеркальце! скажи
Да всю правду доложи:
Я ль на свете всех милее,
Всех румяней и белее?»
И ей зеркальце в ответ:
«Ты прекрасна, спору нет;
Но живет без всякой славы,
Средь зеленыя
дубравы,
У семи богатырей
Та, что все ж тебя милей».
И царица налетела
На Чернавку: «Как ты смела
Обмануть меня? и в чем!..»
«Я, признаться, не при чем»:
Так и так. Царица злая,
Ей рогаткой *** угрожая,
Положила иль не жить,
Иль царевну погубить.
Что же зеркальце смолчало
Что Чернавка «подкачала»?
Разве ж зеркальце не знало
Что царевну жалко стало?..
Что она церевне
в бочку
(Полюбила царску
дочку)
Положила сыть и явства,
Не боясь самоуправства.
*** Рогатка – железный ошейник с длинными остриями,
надеваемый в виде наказания на
шею кому-нибудь.
«Чорт тебя благословит»
–
Вот за всё
тебе, лови!
Раз царевна молодая,
Милых братьев поджидая,
Пряла, сидя под окном.
Вдруг сердито под крыльцом
Пес залаял, и девица
Видит: нищая черница
Ходит по двору, клюкой
Отгоняя пса. «Постой,
Бабушка, постой немножко, —
Ей кричит она в окошко, —
Пригрожу сама я псу
И кой-что
тебе снесу».
Отвечает ей черница:
«Ох ты, дитятко девица!
Пес проклятый одолел,
Чуть до смерти не заел.
Посмотри, как он хлопочет!
Выдь ко мне». – Царевна хочет
Выйти к ней и хлеб взяла,
Но с крылечка лишь сошла,
Пес ей под ноги – и лает,
И к старухе не пускает;
Лишь пойдет старуха к ней,
Он, лесного зверя злей,
На старуху. «Что за чудо?
Видно, выспался он худо, –
Ей царевна говорит: –
На ж, лови!» – и хлеб летит.
Старушонка хлеб поймала:
«Благодарствую, – сказала. –
Бог тебя благослови;
Вот за то тебе, лови!».
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
-
И к царевне наливное,
Молодое, золотое,
Прямо яблочко летит...
Пес как прыгнет, завизжит...
Но царевна в обе руки
Хвать — поймала. «Ради скуки
Кушай яблочко, мой свет.
Благодарствуй за обед».
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
-
Старушоночка сказала,
Поклонилась и пропала...
И с царевной на крыльцо
Пес бежит и ей в лицо
Жалко смотрит, грозно воет,
Словно сердце песье ноет,
Словно хочет ей сказать:
Брось! — Она его ласкать,
Треплет нежною рукою;
«Что, Соколко,
что с тобою?
Ляг!» — и в комнату вошла,
Дверь тихонько заперла,
Под окно за пряжу села
Ждать хозяев, а глядела
Все на яблоко. Оно
Соку спелого полно,
Так свежо и так душисто,
Так румяно-золотисто,
Будто медом налилось!
Видны семечки насквозь...
Подождать она хотела
До обеда; не стерпела,
В руки яблочко взяла,
К алым губкам поднесла,
Потихоньку прокусила
И кусочек проглотила...
Вдруг она, моя душа,
Пошатнулась не дыша,
Белы руки опустила,
Плод румяный уронила,
Закатилися глаза,
И она под образа
Головой на лавку пала
И тиха, недвижна стала...
Было злобой, знать, тот плод
Напоен… Иль из болот.
Не досталась никому,
Только гробу одному.
Братья в ту пору домой
Возвращалися толпой
С молодецкого разбоя.
Им на встречу, грозно воя,
Пес бежит и ко двору
Путь им кажет. «Не к добру! –
Братья молвили: – Печали
Не минуем». Прискакали,
Входят, ахнули. Вбежав,
Пес на яблоко стремглав
С лаем кинулся, озлился,
Проглотил его, свалился
И издох. Напоено
Было ядом, знать, оно.
Перед мертвою царевной
Братья в горести душевной
Все поникли головой,
И с молитвою святой
С лавки подняли, одели,
Хоронить ее хотели
И раздумали. Она,
Как под крылышком у сна,
Так тиха, свежа лежала,
Что лишь только не дышала.
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- -
Ждали три дня, но она
Не восстала ото сна.
Сотворив обряд печальный,
Вот они во гроб хрустальный
Труп царевны молодой
Положили – и толпой
Понесли в пустую гору,
И в полуночную пору
Гроб ее к шести столбам
На цепях чугунных там
Осторожно привинтили
И решеткой оградили;
И, пред мертвою сестрой
Сотворив поклон земной,
Старший молвил: «Спи во гробе;
Вдруг погасла, жертвой злобе,
На земле твоя краса;
Дух твой примут небеса.
Нами ты была любима
И для милого хранима»
На поминках я там был
Медовуху жадно пил.
Медовухою опился,
и усами обмочился.
«Ты на свете всех милее,
Всех румяней и белее».
В тот же день царица злая,
Доброй вести ожидая,
Втайне зеркальце взяла
И вопрос свой задала:
«Я ль, скажи мне, всех милее,
Всех румяней и белее?»
И услышала в ответ:
«Ты, царица, спору нет».
«Ты
не коршуна убил,
Чародея подстрелил».
Вновь Гвидону
нужна снедь
Он давно уж хочет есть:
Долго ехал он долиной –
Брег опять манит дичиной.
К морю лишь подходит он,
Вот и слышит будто стон...
Видно, на море не тихо:
Смотрит – видит дело лихо:
Бьется лебедь средь зыбей,
Коршун носится над ней;
Та бедняжка так и плещет,
Воду вкруг мутит и хлещет...
Тот уж когти распустил,
Клев кровавый навострил...
Но как раз стрела запела –
В шею коршуна задела –
Коршун в море кровь пролил.
Лук царевич опустил;
Смотрит: коршун в море тонет
И не птичьим криком стонет,
Лебедь около плывет,
Злого коршуна клюет,
Гибель близкую торопит,
Бьет крылом и в море топит –
И царевичу потом
Молвит русским языком:
«Ты царевич, мой спаситель,
Мой могучий избавитель,
Не тужи, что за меня
Есть не будешь ты три дня,
Что стрела пропала в море;
Это горе - все не горе.
Отплачу тебе добром,
Сослужу тебе потом:
Ты не лебедь ведь избавил,
Девицу в живых оставил;
А теперь ты воротись,
Не горюй и спать ложись.
Ввек тебя я не забуду:
Ты найдешь меня повсюду».
Целый день проведши так,
Лечь
решился натощак.
Вот открыл царевич очи;
Отрясая грезы ночи
И дивясь, перед собой
Видит город он большой,
Стены с частыми зубцами,
И за белыми стенами
Блещут маковки церквей
И святых монастырей.
Он скорее отряхнулся,
Вкруг себя он оглянулся
И подумал «Вижу я:
Лебедь тешится моя».
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
-
Вот он сам идёт ко граду.
Лишь ступил он за ограду,
Оглушительный трезвон
Поднялся со всех сторон:
Весь народ навстречу валит,
Хор церковный бога хвалит;
В колымагах золотых
Пышный двор встречает их;
Все Гвидона
величают,
И царевича венчают
Княжей шапкой, и главой
Возглашают над собой;
И среди своей столицы,
пир веселый долго длится.
В тот же день стал княжить он
И нарекся: князь Гвидон.
Ветер на море гуляет
И кораблик подгоняет…
С берега Гвидон
печальный
Провожает бег их дальный;
Глядь – поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой
прекрасный!
Что ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?» –
Говорит она ему.
Князь Гвидон
ей отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает;
Чудо чудное завесть
Мне б хотелось. Где-то есть
Ель в лесу, под елью белка;
Диво, право, не безделка –
Белка песенки поет
Да орешки все грызет,
А орешки не простые,
Все скорлупки золотые,
Ядра – чистый изумруд;
Но, быть может, люди врут».
Князю лебедь отвечает:
«Свет о белке правду бает;
Это чудо знаю я;
Полно, князь, душа моя,
Не печалься; рада службу
Оказать тебе я в дружбу».
С ободренною душой
Князь пошел себе домой;
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - - - -
Лишь ступил на двор широкий –
Что ж? под елкою высокой,
Видит, белочка при всех
Золотой грызет орех,
Изумрудец вынимает,
А скорлупку собирает,
Кучки равные кладет,
И с присвисточкой
поет
При честном при всем народе:
Во саду ли, в огороде.
Изумился князь Гвидон.
«Ну, спасибо,– молвил он,–
Ай да лебедь – дай ей боже,
Что и мне, веселье то же».
Князь для белочки потом
Выстроил хрустальный дом.
Караул к нему приставил
И притом дьяка заставил
Строгий счет орехам весть.
Князю прибыль, белке честь.
И садятся все за стол;
И
веселый пир пошел.
Князь у синя моря ходит,
С синя моря глаз не сводит;
Глядь – поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
«Здравствуй, князь ты мой
прекрасный!
Что ж ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?» –
Говорит она ему.
Князь Гвидон
ей отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает:
Люди женятся; гляжу,
Не женат лишь я хожу».
«А кого же на примете
Ты имеешь?». – «Да на свете,
Говорят, царевна есть,
Что не можно глаз отвесть.
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает –
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
А сама-то величава,
Выступает, будто пава;
Сладку речь-то говорит,
Будто реченька журчит.
Только, полно, правда ль это?»
Князь со страхом ждет ответа.
Лебедь белая молчит
И, подумав, говорит:
«Да! такая есть девица.
Но жена не рукавица:
С белой ручки не стряхнешь
Да за пояс не заткнешь.
Услужу тебе советом –
Слушай: обо всем об этом
Пораздумай ты путем,
Не раскаяться б потом».
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - - - -
Князь пред нею стал божиться,
Что пора ему жениться,
Что об этом обо всем
Передумал он путем;
Что готов душою страстной
За царевною прекрасной
Он пешком идти отсель
Хоть за тридевять земель.
Лебедь тут, вздохнув глубоко,
Молвила: «Зачем далеко?
Знай, близка судьба твоя,
Ведь царевна эта – я».
Тут она, взмахнув крылами,
Полетела над волнами
И на берег с высоты
Опустилася в кусты,
Встрепенулась, отряхнулась
И царевной обернулась:
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит;
А сама-то величава,
Выступает, будто пава;
А как речь-то говорит,
Словно реченька журчит.
Князь царевну обнимает,
К белой груди прижимает
Князь не долго собирался,
На царевне обвенчался;
И потом, неделю ровно,
Покорясь ей безусловно,
Околдован, восхищён,
Пировали с ней Гвидон.
А потом в кровать большую
Почивать легли в златую…
Стали жить да поживать,
Да приплода поджидать.
И
кричит народ: «Ку-ку.
Царствуй, лежа на боку!»
За невестою своей
Королевич Елисей
Между тем по свету скачет.
Нет как нет! Он горько плачет,
И кого ни спросит он,
Всем вопрос его мудрен;
Кто в глаза ему смеется,
Кто скорее отвернется;
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - -
К красну солнцу наконец
Обратился молодец.
«Свет наш солнышко! Ты ходишь
Круглый год по небу, сводишь
Зиму с теплою весной,
Всех нас видишь под собой.
Аль откажешь мне в ответе?
Не видало ль где на свете
Ты царевны молодой?
Я жених ей». – «Свет ты мой, –
Красно солнце отвечало, –
Я царевны не видало.
Знать ее в живых уж нет.
Разве месяц, мой сосед,
Где-нибудь ее да встретил
Или след ее заметил».
Не
видать милого друга!
Только видит: будто вьюга…
Темной ночки Елисей
Дождался в тоске своей.
Только месяц показался,
Он за ним с мольбой погнался.
«Месяц, месяц, мой дружок,
Позолоченный рожок!
Ты встаешь во тьме глубокой,
Круглолицый, светлоокий,
И, обычай твой любя,
Звезды смотрят на тебя.
Аль откажешь мне в ответе?
Не видал ли где на свете
Ты царевны молодой?
Я жених ей». – «Братец мой,
Отвечает месяц ясный, –
Не видал я девы красной.
На стороже я стою
Только в очередь мою.
Без меня царевна, видно,
Пробежала». – «Как обидно!» –
Королевич отвечал.
Ясный месяц продолжал:
«Погоди; об ней, быть может,
Ветер знает. Он поможет.
Ты к нему теперь ступай,
Не печалься же, прощай».
Снова восемь дней проходят;
Люди в страхе дни проводят.
Елисей, не унывая,
К ветру кинулся, взывая:
«Ветер, ветер! Ты могуч,
Ты гоняешь стаи туч,
Ты волнуешь сине море,
Всюду веешь на просторе,
Не боишься никого,
Кроме бога одного.
Аль откажешь мне в ответе?
Не видал ли где на свете
Ты царевны молодой?
Я жених ее». – «Постой, –
Отвечает ветер буйный, –
Там за речкой тихоструйной
Есть высокая гора,
В ней глубокая нора;
В той норе, во тьме печальной,
Гроб качается хрустальный
На цепях между столбов.
Не видать ничьих следов
Вкруг того пустого места;
В том гробу твоя невеста.
Не печалься же. Ступай –
Делать дело не мешай».
Глубь
долин, и сердце гор
Потряслося.
Вкруг – разор!
Ветер дале
побежал.
Королевич зарыдал
И пошел к пустому месту,
На прекрасную невесту
Посмотреть еще хоть раз.
Вот идет; и поднялась
Перед ним гора крутая;
Вкруг нее страна пустая;
Под горою темный вход.
Он туда скорей идет.
Перед ним, во мгле печальной,
Гроб качается хрустальный,
И в хрустальном гробе том
Спит царевна вечным сном.
И о гроб невесты милой
Он ударился всей силой.
Гроб разбился. Дева вдруг
Ожила. Глядит вокруг
Изумленными глазами,
И, качаясь над цепями,
Привздохнув, произнесла:
«Как же долго я спала!»
И встает она из гроба...
Ах!.. и зарыдали оба.
В руки он ее берет
И на свет из тьмы несет,
И, беседуя приятно,
В путь пускаются обратно,
И трубит уже молва:
Дочка царская жива!
Что жених вот-вот прибудет
У Дадона
свадьба будет!
«А царевна все ж милее,
Все ж румяней и белее».
Дома в ту пору без дела
Злая мачеха *** сидела
Перед зеркальцем своим
И беседовала с ним.
Говоря: «Я ль всех милее,
Всех румяней и белее?»
И услышала в ответ:
«Ты прекрасна, слова нет,
Но царевна все ж милее,
Все румяней и белее».
Злая мачеха, вскочив,
Об пол зеркальце разбив,
В двери прямо побежала
Дочь-царевну повстречала.
Тут ее тоска взяла,
И царица умерла.
Лишь ее похоронили,
Свадьбу тотчас учинили,
И с невестою своей
Обвенчался Елисей;
И никто с начала мира
Не видал такого пира;
Я там был, мед, пиво пил,
Да усы лишь обмочил.
А Чернавка? Та призналась,
Повинилась, разрыдалась:
«Стала… мне… царица-мать…
Мне… рогаткой… угрожать…»
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой
Разбежались по углам;
Их нашли насилу там.
Барбариха вдруг пропала,
Будто вовсе не бывало.
Только царь признался «Зять,
я б её… Четвертовать!»
Остальных они простили,
По дамам всех отпустили.
И продолжили свой пир…
Только я не стал хмельным.
***
мачеха принцу Гвидону
Царь-отец зовёт всех в гости
«Не виновен я!.. Не бросьте…»
«Ах, Гвидон
ты мой прекрасный!
Что ты тих, как день ненастный?
Опечалился чему?» –
Говорит жена ему.
Князь печально отвечает:
«Грусть-тоска меня съедает,
Одолела молодца:
Видеть я б хотел отца…»
«Ну, Гвидон,
то – не проблема
Я пока еще без бркмя»
И отправились оне
Ко Дадону
налегке…
Вот и царская столица
Показалась на деннице.
Улыбается Гвидон
–
Дома не был долго он.
А Дадону
доложили,
Что Гвидон
с женою жили
Рядом с ними, почитай,
«Государь! Вставай, встречай».
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- -
Царь с четою молодою,
С Елисеем
и женою,
Вышли радостно встречать,
Целовать, и обнимать.
«У меня почти под боком!»
И в волнении глубоком
Сели все они семьёй.
Всей семьёй за пир честной
И нород
свой не забыли
Много ел он, много пили…
В пляс пустились наконец,
Не стерпел и царь-отец.
Славили царя Дадона,
Князя славного Гвидона,
Лебедь белую его –
не забыли никого.
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - - - - -
С многочисленным потомством
Не чураются с знакомством –
Королём стал Елисей.
С королевною своей,
С братом Елисей
названным,
Со Гвидоном,
князем знатным;
Их потомством мы здесь зрим.
То – пример и всем другим!
Сказкой стали эти были,
Дети их всегда любили.
Поколения идут
И преданья берегут.
Сказка ложь, да в ней намек!
Добрым молодцам урок.
Вот и сказочке коней.
А кто слушал – молодец!
АФТОР приносит глубокие соболезнования
по поводу досадных опечаток в тексте.
Дело в том, что мой коллектор в отпуске, а я, пардон, не выговариваю
удвоенное Р.
11.01.2019
Туча
по небу идет,
Бочка
по морю плывет.
И
растет ребенок там
Не
по дням, а по часам.
Молвить
можно справедливо.
Это
диво, так уж диво.
– Как без еды царевич, Босс,
так быстро-круто в бочке рос?
Ну, расскажи: как вышло диво? –
прошу у Сашки я пугливо.
И мне ответил Пушкин мило,
что плыл он в бочке из-под пива…
– Ах!!!
Сын рос, читатель, на пивных дрожжах!
И в этом заключалось диво…
А в сказке было так красиво!
05.12.2014
=========================================================
Страницы: 49. 65. 66. 69. 70. 113.
Дополнительно: 1.
Конец страницы
САЙТ — Главная страница:
0.
Распределение страниц по темам. 1.
Теория любви. Сон.
4.
Центоны 5.
Логогрифы (часть 1)
6.
Логогрифы (часть 2 ) 7.
Логогрифы (часть 3)
8.
Фразеологизмы в стишках. 9.
Моноримы. Метаграммы.
10.
Палиндромы (часть 1а) 17.
Анаграммы
18.
Разбиение слов 19.
Гетерограммы
20.
Каламбуры 21.
Кроссворды 2х2
22.
Кроссворды 3х3 23.
Простые диофантовы уравнения
24.
Цепные дроби. Иррациональности 25.
Афоризмы
26.
Мир спорта (стихи) 27.
Политика. Трагедия Осетии. (стихи)
28.
Словарные опыты: тавтограммы, и др.
30.
Пазлики (центоны)
31.
Анекдоты. Логомахия (стихи) 32.
Жертва суеверия
33.
Палиндромы: Спецсловарь-1 34.
Палиндромы: Спецсловарь-2
35.
Палиндромы: Спецсловарь-3 38.
2-х буквен. слова
39.
Реплики 41.
Воображаемая орфография
42.
Загадки-ОЧЕПЯТКИ 43.
Двусмысленность
44.
Милости просим шиворот-навыворот 48.
Гекзаметр? (полуцентоны)
49.
Анатомия любви 50.
Операции со словами
53.
Мой опыт жизни 54.
Неологизмы. Определения
56.
Млечные истины 57.
Т а н к а ?
58.
Песни-центоны. Романсы 62.
Танка-центоны.
63.
Третий должен уйти. 64. Амфиболия фразеологизмов.
65.
Август, 2012. 66.
Исповедь
"Мцыри".
67.
Месть есть? 68.
Каламбурная рифма.
69.
9 кругов Ада Данте. 70. Руслан
Амурин.
72.
Физиология секса. 73.
Словарик для логостихов.
74.
За круглым столом - Поэты. 76. О
пустом множестве.
77.
Емкость слова. 79.
Магический квадрат в Пятнашках.
80.
Разбиения рифмы. 81.
Значение буквы в слове.
82.
Катится, катится голубой в огонь. 83.
Словарь Дружественных слов.
84.
Абсолютная рифма. 85.
Шестая колонна России.
86.
Брахиколон - монорим. 87.
Абсолютная рифма. Словарики.
88.
Логогрифмическая рифма. 89.
Логогрифы-центоны.
90.
Моноримная рифма. 91.
Моноримы-Центоны.
92.
Тавто. рифма и Омонимическая. 93.
Гетерограммная рифма
94. Абсолютная рифма.
Полуцентоны.
95.
Однородные (центоны). 96.
Смешанные рифмы - 1.
97.
Опечатки в поэзии. 98.
Полемический центон о Слове.
99.
"Гарольд" из Украины. 100.
Словарь разбиения слов.
101.
Украина! Куда несет тебя, кузина? 103.
Исследование души.
104.
Песенка кормящей мамы (Моцарт.) 105.
Метатезы. Паронимы.
106.
Классификация каламбуров (обзор). 107.
Дружественные слова; рифмы
108.
Гетерограммы и Разбиения (из стихов Поэтов) 109.
Знатокам поэзии.
110.
Словарные игры. 111.
Смешанные рифмы - 2.
112.
Венок сонетов. 113.
Сказка Пушкина.
120.
Это кому-то нужно. 121.
Детям, школьникам, учителям, студентам.
122.
Взрослым, пожилым, старикам. 123.
Я прохожу тесты.
124.
Я комментирую политику. 125.
Я комментирую Живопись.
126.
Я комментирую Песни. 128.
Я комментирую «Любовь».
129.
Я комментирую стихи О. Хайяма.
130.
Я комментирую «Старость».
131.
Я комментирую «Юмор». 132.
Апокрифический «Венок сонетов».
133.
Игорю Губерману с уважением. 134.
Я комментирую цЫтаты.
135.
О. Хайям глазами других Поэтов. 136.
Я комментирую стихи поэтов.
140.
Идет Третья мировая война. 141.
Я отвечаю на вопросы. Часть 2.
142.
Я отвечаю на вопросы. Часть 1. 143.
Центоны из Одностиший.
144.
Венок сонетов из Одностиший. 145.
Вилланелла.
146.
Фронтовая любовь. 147.
О «Комбинаторной ПОЭЗИИ».
148.
Басня «Лев и Смерть». 149.
Тест «Стрелец».
150.
Избранное - 1. 151.
Избранное - 2.
152.
Избранное - 3. 153.
Избранное - 4.
154.
Ненормативная лексика. 155.
Сборник сонетов.
156.
Поэты о ВРЕМЕНИ. 157.
Фаине Раневской.
158. Я комм-рую «ГалопомПоЕвропам». 159. В защиту ПУТИНА В.В.